Никто не спорит, что суррогатное материнство – это возможность испытать счастье материнства тем, кто не может родить ребенка. Однако в последнее время на страницах СМИ все чаще появляется скандальная информация, связанная с этим явлением. Похоже, некоторые считают, что рожденный суррогатной матерью ребенок может быть предметом торговли, и к нему можно относиться как к товару.
Так, председатель совета директоров одного из московских банков, бывшая супруга топ-менеджера «ЮКОС» Ольга Миримская пытается отсудить шестимесячную девочку у семьи из Крыма. При этом банкирша утверждает, что она и есть настоящая мать, а та – другая – просто суррогатная. По словам Миримской, с крымчанкой Светланой был заключен договор о суррогатном материнстве, согласно которому она должна выносить и родить ребенка. При этом договора в суде представлено не было, и не известно, существовал ли такой документ в природе.
После того как Светлана, родив девочку, передумала отдавать ее и записала на себя и своего законного супруга, Миримская, которая даже не является донором яйцеклетки, обратилась в суд, желая заполучить ребенка. И Пресненский суд Москвы вынес решение в пользу банкирши, постановив передать ей ребенка и признать именно ее матерью Софии. Таким образом родная мать, живая и здоровая, лишилась собственного ребенка. Видимо, деньги и власть в таких случаях решают все.
Однако закон о суррогатном материнстве в России, принятый еще в 2012 году, охраняет права женщины, родившей ребенка – т.е. суррогатной матери. По статье 51 пункта 4 Семейного кодекса РФ, «лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери)». Таким образом последнее слово, по закону, остается за женщиной, которая выносила и родила ребенка. Именно она имеет право после всех перенесенных ею тягот беременности и родов на ребенка, и любая попытка отобрать у нее это право считается нарушением закона и конституционных прав.
Получается, что Пресненскому суду закон не писан, его решение показывает, что трактовать законы можно как угодно. В этом случае – в угоду богатой москвички, возжелавшей ребенка другой женщины.
Источник информации: «Парламентская газета«
